К.Н.Батюшков

Константин Николаевич Батюшков (1787 — 1855) — русский поэт, непосредственный предшественник Пушкина.В ранний период творчества за Батюшковым закрепилось звание главы анакреонтического направленияс характерным для него воспеванием радостей жизни («Вакханка», 1815; «Веселый час», 1810; «Мои пенаты», 1811).В более поздние годы поэзия Батюшкова приобретает совсем иной — элегический и трагический —характер, который был отражением перенесенного им духовного кризиса («Надежда», 1815; «Мой гений», 1815; «Разлука», 1812 — 1813; «Умирающий Тасс», 1817).Творчество Батюшкова — вершина русского предромантизма.

Мой гений

Текст

О память сердца! ты сильней

Рассудка памяти печальной,

И часто сладостью своей

Меня в стране пленяешь дальной.

Я помню голос милых слов,

Я помню очи голубые,

Я помню локоны златые

Небрежно вьющихся власов.

Моей пастушки несравненной

Я помню весь наряд простой,

И образ милой, незабвенной,

Повсюду странствует со мной.

Хранитель Гений мой — любовью

В утеху дан разлуке он:

Засну ль? приникнет к изголовью

И усладит печальной сон.

Анализ произведения

Стихотворение К.Н.Батюшкова «Мой гений» (1815) по праву считается одним из лучших произведений поэта.В «Опытах в стихах и прозе» Батюшков поместил это стихотворение в раздел элегий, тем самым определив его жанровую принадлежность.И уже на уровне жанра можно оценить новаторство и самобытность Батюшкова, его отличие от многих предшественников и современников.

Батюшков так далеко уходит от традиционной элегической «плачевности», что основной психологический колорит ряда его элегий становится мажорным и жизнеутверждающим.Несмотря на чувство печали (а слово «печальный» дважды употребляется в этом коротком тексте), создается впечатление, что жизненная опора лирическим героем стихотворения найденаи это, видимо, и позволяет считать его общее настроение оптимистичным.Таким образом, Батюшков, безусловно, расширяет эмоциональный диапазон элегии и передает сложные и богатые оттенками чувства.

Элегия «Мой гений» связана с неразделенной любовью поэта к Анне Федоровне Фурман.Действительно, тема воспоминаний о любви присутствует в тексте и выражена с помощью лексических единиц («память сердца», «любовью», «образ милый» и др.), есть в стихотворении и портрет возлюбленной.В элегии используется традиционная для любовной темы поэтическая лексика и фразеология.Однако при удивительной прозрачностии ясности стихотворение Батюшкова завораживает каким-то ускользающим смыслом, в нем ощущается нечто, что выводит его содержание за рамки только любовной темы.

Для понимания этого стихотворения необходимо проанализировать прежде всего лексико-семантический уровень текста и его композицию.

Начнем с заглавия, которое, как известно, задает ключ к пониманию текста и значение которого, в свою очередь, обусловлено текстом и уточняется им.В мифологических словарях указывается, что «Гений» первоначально понимался как «олицетворение внутренних сил и способностей», как «персонификация внутренних свойств» и жизненной силы, а затем как «спутники дух-покровитель» мужчины, руководивший его действиями и помыслами.Позднее же этим словом обозначался «человек, оказывающий на кого-либо благотворное или отрицательное воздействие».В заглавии батюшковского стихотворения присутствует весь этот комплекс смыслов, и словосочетание «мой гений» может быть, таким образом, прочитано как: 1) мои жизненные силы (применительно к поэту — мое дарование, т.е.«гений творчества»); 2) мой дух-покровитель, тот, кто меня оберегает, — «гений-хранитель»; 3) тот, кто оказывает на меня влияние (в данном случае — возлюбленная, «гений» любви).Последующий текст должен уточнить смысл заглавия и, возможно, отсечь какое-то из значений или добавить новое.Но в любом случае вряд ли следует заранее ставить знак равенства между гением и возлюбленной, опираясь на факты биографии поэта.

В словарном составе стихотворения преобладают лексемы и словосочетания, относящиеся к внутреннему миру лирического субъекта и выражающие его состояние или его восприятие: «память сердца», «сильней», «рассудка памяти печальной», «сладостью», «пленяешь», «несравненной», «образ милый», «незабвенный», «любовью», «заснуль», «усладит» и др.Это объясняется в первую очередь жанровой природой произведения, так как в элегии раскрывается внутренний мир лирического героя.

Лексическим центром элегии являются слова, входящие в семантическое поле «память»: «память» (2 раза), «помню» (4 раза), «образ незабвенный», с которыми связана основная тема — тема воспоминаний.Особенно важным является выражение «память сердца», взятое Батюшковым из высказываний французского мыслителя Ж.Масье.Объяснению его посвящена специальная статья, написанная поэтом в том же 1815 г.(«О лучших свойствах сердца»):«Эта память сердца есть лучшая добродетель человека».Таким образом, «память сердца» наполняется у Батюшкова нравственным содержанием.Следует отметить также, что в его поэзии слова, входящие в семантическое поле «память», часто употребляются (иногда как синонимы) в одном контексте со словами семантического поля «мечта» (ключевого образа для Батюшкова, образа-концепта).

А «мечта» в поэтическом мире Батюшкова — это душа поэтов и стихов (см.его одноименное стихотворение), иными словами, она всегда связана с мотивом творчества, поэтического вдохновения.Поэтому «память сердца»ассоциативно связывается и с мотивом поэтического творчества.Вообще, как отмечают исследователи, особенностью стиля Батюшкова является «употребление повторяющихся слов и словосочетаний, своеобразных поэтических клише, переходящих из одного стихотворения в другое».Это во многом определяет многозначность слова у Батюшкова: чтобы понять его смысл, необходимо учитывать не только словарное значение слова и его значение в данном контексте, но и иметь в виду его семантическую наполненность в других стихотворениях поэта (а часто и в прозаических произведениях).

Кроме темы памяти и любви, в анализируемом стихотворении можно выделить еще несколько мотивов: мотив странствий («в стране дальней», «повсюду странствует») и связанный с ним мотив разлуки; мотив печали и утешения («сладостью», «пленяешь», «повсюду со мной», «хранитель гений», «любовью», «в утеху», «приникнет», «усладит»); мотив женской красоты, которая одновременно и совершенна («несравненной»), и естественна(«небрежно вьющихся власов», «наряд простой»); мотив сна («засну ль», «к изголовью», «сон»).

Все эти мотивы сложным образом взаимодействуют и переплетаются.Поэтому одни и те же слова и словосочетания оказываются связанными одновременно с несколькими тематическими линиями.Так, слово «сладостью»относится не только к мотиву утешения, но и к теме памяти, так как обозначает отвлеченный признак, носителем которого является «память сердца»; сочетание «повсюду странствует со мной» указывает и на странствие, и на утешение; «хранитель гений» относится и к любви, и к утешению и т.д.

Особого комментария требует слово «сон», которое, как и «память сердца», является одним из ключевых в тексте.В поэзии Батюшкова «сон», «сновидение», как и «воспоминание», часто выступает синонимом мечты.Мотив сна также связан с мотивом творчества (сны поэзии) и памяти.То же можно сказать и о мотиве утешения, которое лирический герой поэзии Батюшкова также находит в мечте (т.е в творчестве).

Таким образом, можно выделить еще один мотив — мотив поэтического творчества, который в элегии выражен не явно, а имплицитно, через ассоциации, хотя и является в ней одним из основных.

На лексическом уровне намечены и основные семантические оппозиции: «сердце — рассудок», «печаль — утешение», «разлука — неразлучный спутник».

Следует отметить еще одну, неявную, но, как представляется, достаточно важную для данного текста антитезу: «языческое (земное, телесное)» —«христианское (небесное, духовное)», которая получает в элегии достаточно интересное выражение.Левый член оппозиции выражается, прежде всего, словами «гений» (из римской мифологии) и «пастушка» (образ из ранней, эпикурейской лирики, связанный с представлениями о радостях земной, плотской любви).Правая часть оппозиции находит выражение в тех же самых образах, но воспринятых в несколько ином ракурсе.Так, сочетание «хранитель гений» вызывает желание подставить вместо «гения» слово «ангел» (и тем самым от римской мифологии перейти к христианству), а портрет «пастушки» настолько идеален и одухотворен, настолько оторван от грубой реальности, что вызывает ассоциации с чем-то небесным, божественным (почти пушкинское «чистейшей прелести чистейший образец»)и может восприниматься как образ музы (опять-таки намек на мотив поэтического творчества).Слово «любовь» тоже оказывается неоднозначным, неясным остается, идет ли речь о любви со стороны лирического субъекта или о любви по отношению к нему.В результате любовь вырастает до чистой (небесной) любви (в христианском смысле).В пользу такого понимания свидетельствует и использование страдательной конструкции с творительным субъекта («дан» «любовью», т.е.дарован свыше).В этом контексте и образ возлюбленной, приникшей «к изголовью» спящего, сливается с образом ангела-хранителя, оберегающего человека в жизни.Таким же неоднозначным становится в элегии и образ гения, его нельзя соотносить только с образом возлюбленной и ставить между ними знак равенства.Этот образ вбирает в себя все те значения, которые присутствовали уже в заглавии, и обогащается дополнительными смыслами, обусловленными основными семантическими линиями, рассмотренными выше.А в семантическом пространстве стихотворения обнаруживается смысловая многозначность отдельных слов и словосочетаний.

Остановимся теперь на композиции и на «грамматике поэзии»стихотворения.Элегия имеет стройную ритмическую структуру: она написана четырехстопным ямбом с точной рифмой, рифменная цепь оформляется чередованием мужской и женской рифм, текст строится на перекрестности рифменного звучания (кроме второго четверостишия с кольцевой рифмой).Ритмическая стройность определяет смысловую цельность текста.Можно сказать, что «Мой гений» в высшей степени соответствует требованию, предъявляемому Батюшковым к поэтическому тексту: текст должен быть ясен, а его композиция стройной.Для Батюшкова весьма характерно то чувство соразмерности, которое Пушкин считал одной из главных особенностей «истинного вкуса».

Стихотворение не разбито на строфы, но тематически (и ритмикосинтаксически) отчетливо делится на три части: 4 + (4 + 4) + 4.Первая часть посвящена «памяти сердца», вторая — портрету «пастушки», третья —«хранителю гению».

Первые две строки, задающие противопоставление «сердце — рассудок», строятся по принципу параллелизма, однако это неполный параллелизм,и грамматические различия оказываются значимыми: асимметричность приводит к появлению добавочных смыслов.Словосочетания «память сердца»и «рассудка память» обозначают внутренние свойства человека и занимают в тексте параллельные места (начала строк).Оба словосочетания могут быть поняты и как общие человеческие свойства, и как индивидуальные свойства лирического субъекта данного стихотворения.К тому же словосочетание «память сердца», занимающее первое место в тексте, перекликается со словом «сон», являющимся последним словом стихотворения, к которому дано здесь определение «печальный».В таком случае эпитет «печальный»окрашивает в свои тона и слово «сладость» в третьей строке, что приводитк возникновению имплицитного оксюморонного смысла: «пленяешь своей печальной сладостью», — который передает лишенную определенности (прямолинейности) и богатую нюансами эмоцию.

Центральная часть элегии — портрет «пастушки» — занимает два четверостишия, скрепленных четырехкратным анафорическим повтором «я помню», усиливающим возрастание эмоционального напряжения (звучит как заклинание).«Идеальный» портрет создает не столько образ лирической героини, сколько представление и воспоминание о нем.При этом героиня наделяется божественными признаками, и ее образ сливаетсяс олицетворением гения-хранителя: несмотря на «зримость», это почти бесплотное видение.

Концовка стихотворения возвращает к его началу («память сердца пленяет сладостью» — «хранитель гений усладит печальный сон») и возвещает о том, что лирическое волнение героя-автора успокаивается.

Если учесть все сильные позиции текста, то выстраивается ряд: «мой гений» (заглавие) — «память сердца» (начало текста) — «моя пастушка»(начало третьего четверостишия) — «хранитель гений» (начало последнего четверостишия) — «любовь» (помимо позиции конца строки и рифмы, это единственное слово, которое акцентировано с помощью стихового переноса) —«печальный сон» (конец текста).Все компоненты этого ряда можно считать контекстуальными синонимами, относящимися к одному денотату.«Мой гений», таким образом, предстает синкретичным образом, многозначным и многоплановым.

Стихотворение написано от первого лица, которое заявлено уже в заглавии (с помощью притяжательного местоимения «мой») и связывает заключенные в нем смыслы с лирическим субъектом.Однако дальше следует достаточно тонкая игра: все местоимения в тексте (кроме «весь») —личные или притяжательные: «ты», «своей», «меня», «я», «моей», «со мной», «мой», «он».Как видим, почти все они относятся к первому лицу, и только три местоимения: личные «ты» и «он» и возвратно-притяжательное «своей» — как будто бы не указывают на говорящего.Однако это не совсем так.«Ты» и «своей» относятся к памяти сердца, т.е.также к зоне «я».Он —это «хранитель гений», который, если учитывать все значения этого слова, совмещает «я» и «не я».В подобного рода случаях точка авторского зрения.не объективна, а субъективна, мир представлен не внешним, а внутренне пережитым.Переходы с первого или второго лица на третье, а также использование абстрактных субстантивов, называющих неотъемлемые свойства субъекта, драматизируют лирический монолог.

В пространственной организации стихотворения (при всей ее неопределенности) выделяются две основные оппозиции, которые, с одной стороны, переплетаются и взаимодействуют, а с другой — нейтрализуются и в конечном итоге оказываются снятыми.Первая оппозиция («далеко — близко») выражена словосочетаниями в «стране...дальней» (первое четверостишие)и приникнет «к изголовью» (последнее четверостишие), а также словами «разлука и повсюду...со мной».Последние, в свою очередь, составляют вторую антитезу: «врозь» (разделение) и «вместе» (соединение).Однако, несмотря на пространственные оппозиции, локализация описываемого внутри «я» (в памяти лирического субъекта) приводит к тому, что левые части этих оппозиций оказываются как бы снятыми, они не релевантны, так как во внутреннем мире «я» преодолевается пространственная и временная разъединенность «я» и «ты» — мотив преодоления пространства и времени в памяти и творческом воображении.

Можно отметить также, что от начала к концу стихотворения пространство сужается: «от страны...дальней» (максимальная удаленность)к приникнет «к изголовью» (максимальная близость).Последнее выражение, кроме движения по горизонтали, добавляет и вертикаль: взгляд сверху вниз, что также подчеркивает небесную сущность гения.

Параллельно — во временном плане — осуществляется переход от настоящего времени (которое вбирало в себя прошлое, так как речь идет о воспоминании) к будущему, которое относится к области мечтаний, а мечтыи воспоминания у Батюшкова, как отмечалось выше, часто выступают как синонимы.Таким образом, временной план оказывается нерасчлененным, совмещенным: и настоящее, и будущее неотделимы от прошлого и вбирают его в себя.

Мы видим, таким образом, в этом стихотворении за кажущейся простотой сложную семантическую структуру, преобразующую традиционный поэтический материал.Каждое из ключевых слов этого стихотворения оказывается многозначным, и благодаря этому тесно, до неразличимости, сливаются разные смысловые линии и слои стихотворения (любовь —творчество — утешение), так что одно естественно вырастает из другого.

Литература

[1]Батюшков К.Н.Лингвопоэтический анализ стихотворения «Мой гений»[R/OL].(2011-03-19) [2015-02-25 ].http://brusl.ru/index.php?dn=article&4144&to=art.

[2]Аношкинa В.Н.и др.История русской литературы XIX века: 1800 —1830-е годы.В 2 частях [M].М.: Гуманит.изд.центр ВЛАДОС, 2001.

[3]Кошелев В.А.Константин Николаевич Батюшков[M].М.: Современник, 1987.

[4]Лебедев Ю.В.История русской литературы XIX века: В 3 частях [M].М.: Гуманит.изд.центр ВЛАДОС, 2007.

[5]Фридман Н.В.Поэзия Батюшкова[M].М.: Наука, 1971.

Вопросы и задания

1.Образно-выразительные средства стихотворения К.Н.Батюшкова «Мой гений» (тропы и синтаксические фигуры).

2.Художественная идея стихотворения К.Н.Батюшкова «Мой гений».